Предложим школьникам высказать свое мнение о том, для чего поэт использует эпитеты, и запишем их слова на доске: «показывают, как выглядит предмет», «мы видим предмет», «передает настроение». Учитель обобщит: поэт запечатлел в словах картину и свое отношение к ней, и мы представили себя среди зимних бескрайних равнин, нам передалась грусть поэта. Значит это художественный образ.

Теперь прочитаем определение эпитета в учебнике: «Эпитет – это художественное определение предмета или явления. В художественном произведении эпитет помогает живо представить себе предмет, почувствоватьотношение автора к нему».

Осмыслим, что написано в учебнике дальше: «Эпитетами могут служить слова как в прямом, так и в переносном значении». Слова печальные, печально употреблены в переносном значении, состояние человека перенесено на неодушевленные предметы. Остальные эпитеты – слова в прямом значении: дорога скучная, то есть вызывающая скуку, тройка борзая, то есть быстрая, резвая, колокольчик однозвучный, то есть издающий один и тот же звук, гремит утомительно, то есть вызывает утомление.

Затем пятиклассники попытаются найти собственные эпитеты, рассматривая репродукцию картины В.Д. Поленова «Московский дворик» и натюрморта В.Ф. Стожарова «Чай с калачами» (они помещены на цветных вклейках в учебнике).

Разговор об эпитете продолжается в 6-м классе. Школьники вспомнят то, что они знают об эпитетах, найдут их в отрывке из книги И.С. Соколова-Микитова (упр. 54) и подумают об их значении. Ребята увидят, что одни из них («милее всех мне наша береза») прежде всего выражают чувство, другие («голубые и белые подснежники») главным образом помогают нам увидеть предмет, а большинство эпитетов выполняет обе эти задачи: «Хороши и чисты березовые светлые рощи», «смолистые душистые почки» и др.

Предложив ребятам вспомнить, что такое эпитет, прочитаем в учебнике более точное, чем в 5-м классе, определение: «Эпитеты в художественном произведении помогают ярко нарисовать явление с его неповторимыми признаками, делают предмет зримым, слышимым, осязаемым и передают мысль и настроение автора». Опираясь на эти знания, с помощью приведенного в упр. 56 списка эпитетов к слову береза (по «Словарю эпитетов русского литературного языка» К.С. Горбачевича и Е.П. Хабло) учащиеся подготовят описание собственного впечатления от репродукции картины А.И. Куинджи «Березовая роща».

В 7-м классе мы развиваем понимание того, как обогащается смысл слова в художественном произведении, и прежде всего в стихах, благодаря взаимодействию слов друг с другом. Так, в стихотворении Лермонтова «Утес» эмоциональные характеристики героев, представленные очень значимыми эпитетами: весело играя (о тучке) и задумался глубоко, тихонько плачет (об утесе) – создают основную антитезу. Эпитет золотая изображает тучку и передает чувство света, легкости, радости, и мы видим тучку на фоне серого, мрачного, темного утеса. Этих эпитетов нет в тексте, но такой смысл возникает из общей антитезы. В свою очередь, эпитеты, характеризующие утес, помогают нам представить себе тучку: утес-великан – значит, тучка маленькая; утесстарый – значит, тучка юная.

В стихотворении Пушкина «Зимнее утро» эпитеты помогли передать радостное чувство при виде солнечного зимнего утра. Они или прямо называют эмоцию (чудесный, великолепными), или несут ее, изображая предмет (блестя на солнце). При этом смысл слов обогащается оттого, что в стихах значимы все стороны языка. Например, эпитет веселым становится более ярким, эмоциональным от аллитерации, и мы не только слышим треск поленьев в печи, но и ощущаем радость, читая: Веселым треском трещит затопленная печь.

В 9-м классе представление об эпитете продолжает углубляться.

Учащиеся 9-го класса должны понять, что писатель, изображая картину, освещает ее светом эстетического идеала. В стихотворении Пушкина «Монастырь на Казбеке» эпитеты царственный, вечными, реющий, далекий, вожделенный, вольной, заоблачную служат созданию картины, окрашенной высокой эмоцией, она предстает нашему взору как воплощение прекрасного, идеального.

А Гоголь, описывая обстановку в доме Плюшкина, отбирает совсем другие слова. Одни эпитеты говорят о былом богатстве дома: старинное серебро, бюро с перламутной мозаикой (согласно словарю Даля именно вариант без р был в то время основным), старинная книга и др. Другие же несут в себе мысль о мертвенности, упадке: сломанный стул, часы с остановившимся маятником, бюро с выкрошившейся мозаикой; случайно оказавшиеся рядом предметы не служат человеку, а гибнут. В словах, сохраняющих свое лексическое значение, возникает в данном контексте более широкое и более глубокое значение – мысль о напрасно гибнущем богатстве. При этом эпитеты вместе со сравнениями и гиперболами открыто выражают авторскую эстетическую оценку – говорят о несоответствии изображаемого идеалу прекрасного, окрашены иронией: лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха; зубочистка, которой пользовались еще до нашествия французов; два пера, высохшие, как в чахотке.

Поскольку у каждого писателя свое представление об эстетическом идеале, то это сказывается и на характере используемых им эпитетов. Так, эпитеты Ломоносова: возлюбленная тишина, великое светило, божественнымустам, щедрою рукою – передают великолепие предмета, возвышенную эмоцию, восторг поэта-одописца. У Карамзина эпитеты психологические, они выражают чувство нежной грусти, умиления: мрачные дни осени,томный взор, нежная скорбь, чувствительная, добрая старушка, прекрасная, любезная Лиза. У Жуковского эпитеты говорят о неопределенных, трудноуловимых душевных движениях: о милом радостном и скорбномстарины, о том, что сладко... струй плесканье...

Встает вопрос: всякое ли определение является эпитетом? Греческое epitheton означает «приложенное, прибавленное», то есть эпитетом является слово, которое прибавляет к явлению его существенный признак, дает ему образное определение. При этом «образное» совсем не означает, что слово употреблено в переносном смысле. Об «общей образности» художественного текста убедительно писал А.М. Пешковский: «Во всем “Кавказском пленнике” я нашел только одну фигуру (сравнение, притом совершенно не развитое) и ни одного тропа, кроме, конечно, языковых. Однако <...> невозможно отрицать образности этого произведения и выбрасывать его за пределы художественной прозы. Очевидно, дело не в одних образных выражениях, а в неизбежной образности каждого слова, поскольку оно преподносится в художественных целях, поскольку оно дается, как это принято теперь говорить, в плане общей образности».

С этим согласуется то, что утверждает Г.О. Винокур: «Действительный смысл художественного слова никогда не замыкается в его буквальном смысле. <...> Основная особенность поэтического языка как особой языковой функции как раз в том и заключается, что это “более широкое” или “более далекое” содержание не имеет своей собственной раздельной звуковой формы, а пользуется вместо нее формой другого, буквально понимаемого содержания». Ученый утверждает, что в художественном произведении происходит «приращение смысла» слова: оно означает то, что означает всегда, и то, что оно означает в данном конкретном произведении, где к слову прибавляется новое, более широкое и более глубокое значение благодаря активизации всех возможностей языка.

Итак, слово в переносном значении, безусловно, является словесным художественным образом. Таковы метафорический эпитет «седой Кавказ» – белые вершины похожи на седину – и метонимический эпитет «взоркровавый устремлял» – слово кровавый связано по смыслу с намерениями хищника. В школьном изучении, конечно, нет необходимости различать эти виды эпитетов, достаточно заметить, что это слова в переносном значении.

Но и слово в прямом значении «под голубыми небесами» становится в произведении образом. Словоголубыми вбирает в себя более широкое и глубокое содержание – ощущение света, красоты, радости, неожиданно возникшее после вчерашней мглы на мутном небе. И когда поэт предлагает «кобылку буруюзапречь», он создает картину, а не сообщает, что надо взять кобылку бурую, а не вороную. А в разговоре – «Я надену голубое платье», или в научном стиле литературного языка – «Незабудка – травянистое растение с мелкими голубыми цветками», или в официально-деловом стиле полицейского портрета – «Нос прямой, глаза голубые» – прилагательное голубой является логическим определением, так как ограничивает объем содержания понятия (платье голубое, а не какое-либо другое, незабудка только голубого цвета) и вовсе не несет более широкого значения, рожденного только данным контекстом.

Поэтому различие между эпитетом и логическим определением следует искать в сфере их употребления: язык в жизни служит общению, сообщению информации и побуждению к чему-либо, и здесь нужны главным образом логические определения, а в художественном произведении язык является материалом, из которого создается картина жизни, и слово здесь становится образом – эпитетом.

При анализе художественного текста мы, помня об «общей образности» языка, вовсе не должны выявлять образное значение каждого слова. Однако бывают настолько яркие эпитеты, что они требуют пристального к себе внимания, например, «тяжелозвонкое скаканье» у Пушкина, «мятежный парус» у Лермонтова, «блестит на праздной борозде» у Тютчева, «проскакал на розовом коне» у Есенина и другие.

В результате изучения словесности в 5–9-х классах учащиеся приходят к пониманию того, что в художественном произведении чрезвычайно важно, как, какими словами изображает писатель картину жизни. Уходят в прошлое реалии быта, общественные отношения. Но вечным остается художественное слово, которое помогает человеку стать лучше. И для этого необходимо уметь полноценно воспринимать художественное произведение.

Продолжим беседу об изучении на уроках словесности изобразительных средств языка художественного произведения по учебникам Р.И. Альбетковой «Русская словесность. От слова к словесности».

Читая стихотворение Пушкина «Зимний вечер», пятиклассники замечают, что благодаря сравнениям мы ярко представляем себе бурю, которая, словно сказочное живое существо, бушует за окном, слышим ее звуки, то жалобные, то страшные, воображаем, каково-то одинокому путнику оказаться ночью в поле в такую бурю. Сравнения помогают понять мысль автора: буря там, за окном, а здесь – хотя и печальная, темная и бедная лачужка, но это дом, рядом близкий человек – и уже отступает тревога. Школьники выскажут свое мнение о роли сравнения, после чего прочитают в учебнике, что в сравнении два предмета: первый, которыйсравнивается, – предмет сравнения, второй – с которым сравнивается, – образ сравнения.

В 6-м классе школьники узнают, что сравнение может быть выражено не только словами с союзами как, будто, словно, точно, как будто, но и существительным в творительном падеже: «великолепными коврами, блестя на солнце, снег лежит». Снег, сияющий на солнце, сравнивается с коврами. Такое сравнение можно (разумеется, только для эксперимента) заменить оборотом с союзом как: снег лежит, как великолепные ковры.

Новая ступенька – 9-й класс. Знания учащихся об изобразительных средствах языка постепенно выстраиваются в систему, поэтому мы уточняем, что роднит сравнение с тропами. В сравнении слово, которое служит образом, употреблено в прямом значении (это школьники узнали еще в 5-м классе), но говорится-то не о нем, его значение переносится на предмет сравнения. Например, в пословице Дружба – как стекло: разобьешь – не сложишь – свойства предмета, обозначенного словом стекло, переносятся на предмет сравнения – дружба, и это помогает показать наглядно его существенный признак и передать мысль, причем не в логическом умозаключении, а в образной форме.

В учебнике приводятся различные способы выражения сравнения в художественном тексте: в виде сравнительного оборота с союзами или словами подобно, похож, кажется и др., придаточного сравнительного, существительного в творительном падеже, существительного в роли именного сказуемого, сравнительной степени прилагательного или наречия, наречия с приставкой по- и суффиксами -ому, -ему, -и, фразеологизма. В разнообразных упражнениях вырабатывается умение понимать семантику этого изобразительного средства языка и использовать его в своей речи.

Один из видов сравнения – параллелизм, образ, возникающий из сопоставления рядом стоящих предложений, в построении которых есть сходство или тождество. Вот частушка:

Закатилось красно солнышко
До самой до земли;
Мне не видывать миленочка
До самой до зимы.

Перед нами бессоюзное сложное предложение, части которого соотносятся по смыслу как явления сходные: не видеть милого – все равно что не видеть солнца. Художественная мысль передана средствами языка: обе части предложения построены сходно, 2-я и 4-я строки связаны не только рифмой, но и лексическим, фонетическим и синтаксическим повторами. Так в параллелизме возникает единый художественный образ, который позволяет увидеть сходство непохожих явлений.

Это средство чрезвычайно характерно для стиля Библии. Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф., 6; 19–21). Тождественное построение предложений с повторами служит сопоставлению и противопоставлению явлений. И, естественно, это средство используется там, где автор воспроизводит стиль Библии, например, в стихотворении Державина «Властителям и судиям» – переложении псалма 81:

И вы подобно так падете,
Как с древ увядший лист падет!
И вы подобно так умрете,
Как ваш последний раб умрет!

Здесь соединились обычное сравнение (подобно так... как) и параллелизм; чеканные строки передают гнев поэта, направленный на земных богов, и звучат как грозное пророчество.

Параллелизм может быть отрицательным, его называют отрицательным сравнением. Оно часто встречается в народной поэзии, например: Не морозом ретивое сердце познобило, – / Познобило сердце тоской-кручиною. Человеческое чувство сравнивается с явлением природы, а частица не говорит: это не то же самое, но похожее. Части сложного предложения соотносятся по смыслу и как сравнение, и как антитеза, а зеркальное сходство в построении двух частей предложения делает речь особенно выразительной.

В литературном произведении отрицательное сравнение обычно употребляется там, где автор воспроизводит стиль народной поэзии («Песня про... купца Калашникова», «Мороз, Красный нос»). Это средство придает народно-поэтическую окраску речи слепого в повести «Тамань»: ... прислушайся-ка: это не вода плещет, меня не обманешь, – это его длинные весла.

В учебнике сообщается о развернутом сравнении. В нем явления сопоставляются по целому ряду признаков. Таково стихотворение Баратынского:

Чудный град порой сольется
Из летучих облаков;
Но лишь ветр его коснется,
Он исчезнет без следов:
Так мгновенные созданья
Поэтической мечты
Исчезают от дыханья
Посторонней суеты.

Первое четверостишие, будучи самостоятельной картиной, служит образом в развернутом сравнении, предмет которого – созданья поэтической мечты. Развернутым сравнением является стихотворение Лермонтова «Поэт», где предмет сравнения – судьба поэта, а образ – история кинжала. Как кинжал был когда-то грозным оружием, а стал игрушкой золотой, так и поэт свое утратил назначенье.

Так же, как сравнение, на сходстве явлений основан троп – метафора. Вот Пушкин пишет, что Татьяна увидела мягко устланные горы / Зимы блистательным ковром. Слово ковром – троп, метафора, оно употреблено в переносном значении, потому что между ковром и снегом есть сходство. Если в сравнении есть два члена: предмет сравнения и образ (великолепными коврами... снег лежит), то в метафоре не называется предмет сравнения, его как бы надо угадать по значению другого слова, употребленного вместо него. Поэтому метафору называют скрытым сравнением.

Разговор о метафоре не нов для школьников, они еще с начальных классов привыкли все слова в переносном значении называть метафорами. Но на уроках словесности необходимо соблюдать точность в употреблении терминов, ведь теория – точная наука. К числу тропов относятся и метонимия с синекдохой, и олицетворение, и гипербола, а выразительные возможности каждого из этих образов различны.

В 6-м классе дается определение: «Метафора – это употребление слова в переносном значении на основе сходства между явлениями». Роль метафоры в художественном произведении школьники постигают на примере стихотворения Тютчева «Чародейкою Зимою...». Поэт говорит о зимнем лесе, что он сном волшебным очарован. Слово сон употреблено в переносном значении: речь идет о состоянии леса, похожем на сон. Лес окован легкой цепью пуховой. Слова окован цепью тоже употреблены в переносном значении: снег лежит на деревьях, будто цепь, только легкая, пуховая.

Поэт передал нам свое удивление и радость при виде зимнего леса, он не только нарисовал картину, но и постарался донести свое впечатление до нас, чтобы мы тоже увидели новое и порадовались красоте.

Приведенные в упр. 59 загадки дают возможность организовать работу в форме игры. Группы ребят (по 2–4 человека) работают каждая над своей загадкой, которую надо отгадать и объяснить смысл метафоры. Жюри оценивает точность и правильность ответов. Можно предложить ребятам дома сочинить собственную загадку и затем провести конкурс. В классе же ученики поработают над отрывком из «Сорочинской ярмарки» и подумают, что нового открывают метафоры в предметах и какое настроение они передают.

Понятие о метафоре углубляется в 8-м классе. Школьники вспоминают, что они знают о метафоре, рассматривая пушкинский образ: Пчела за данью полевой летит из кельи восковой. А затем, выполняя упр. 13 (в зависимости от уровня класса это будет самостоятельная работа или совместные размышления под руководством учителя), они открывают роль метафор в художественных произведениях. Вот яркие строки Есенина:

Изба-старуха челюстью порога 
Жует пахучий мякиш тишины.

Приложение изба-старуха – метафорический эпитет. Изба старая, не просто похожая на старуху, она и есть старуха. Еще метафора – челюсть порога. Порог избы так же выдается вперед, как подбородок у беззубой старухи с впалым ртом. И как старуха медленно жует мякиш хлеба, так же представляется, что и изба жует пахучий мякиш тишины. Все эти метафоры, основанные на сходстве явлений, создают яркий образ деревенского тихого осеннего вечера.

Еще стихи Есенина:

Догорит золотистым пламенем
Из телесного воска свеча,
И луны часы деревянные
Прохрипят мой двенадцатый час.

Рассматривая сложную метафору в первом предложении, важно понять, как все слова здесь составляют единый образ, основанный на сходстве: жизнь сгорает, как свеча. А вторая метафора основана на сходстве луны и часов, они указывают на время, и слова эти слились в метафору луны часы, которые хрипят, как старинные деревянные часы, и как двенадцатый час завершает сутки, так и жизнь человека приходит к смерти. Весь метафорический образ говорит о том, что поэт чувствует приближение конца, и читатели почувствуют, как пронзительно звучит эта мысль благодаря ярким словесным образам.

Разновидность метафоры – олицетворение. С этим тропом учащиеся знакомятся в 6-м классе. Школьники вспоминают привычные олицетворения в разговорном языке (скрипка поет), знакомые олицетворения в сказках – Курочку Рябу, говорящую человеческим голосом, печку, шагающую во дворец, ветер, который по морю гуляет, и называют признаки этого тропа, чтобы общими силами сформулировать определение.

Но главное не определение, а понимание роли олицетворения в художественных произведениях. Олицетворение помогает нам понять, что самые разные явления имеют отношение к нам, людям, что все, нас окружающее, живет своей особой жизнью. Благодаря олицетворению мы не только видим живую картину, но и испытываем вместе с писателем радостное чувство родства и единения со всем миром. Этот вывод подкрепляется работой шестиклассников над стихотворением Фета «Зреет рожь над жаркой нивой...».

На новую ступень поднимается понимание роли сравнения, метафоры и олицетворения в 9-м классе. Идет речь о том, как менялось значение этих языковых средств в разные эпохи. Так, в учебнике показано, что олицетворение возникло из мифологического понимания мира. В мифах образы Перуна или Стрибога – не олицетворения, древние люди считали, что они существуют на самом деле. А в сказках образы Мороза или Весны – олицетворения, сказитель сознает, что мир сказки – вымышленный, отличный от реального.

Девятиклассники обнаруживают, что в древнерусской литературе проявилось особое отношение к действительности и языку, которое Д.С. Лихачев назвал абстрагированием. Сравнения в «Слове о полку Игореве» служат не просто изображению конкретной картины, а прежде всего помогают понять сходство ролипредмета и образа. Мы не можем зрительно уловить сходство Бояна с соловьем, серым волком, сизым орлом, но у них есть какие-то общие признаки, что позволяет автору передать мысль о значении древнего певца. Метафора Черная земля... костьми была посеяна, а кровью полита; горем взошли они по Русской земле! основана не на сходстве явлений – битвы и сева, а на абстрагирующей мысли автора: вместо того чтобы сеять хлеб, люди сеют кости и поливают землю кровью, и урожай такого посева – горе. Своеобразны и олицетворения в «Слове о полку Игореве»: они несут на себе следы мифологического мышления, таков образ: обида вступила девою на землю Трояню, всплескала лебедиными крыльями... А такое непосредственное участие сил природы в человеческих делах, как в «Слове...», в новое время возможно разве что в сказках.

Олицетворения у писателей XVIII века похожи на античные статуи, застывшие в выразительных позах. У Ломоносова тишина, т.е. мир, щедрою рукою рассыпает по земле свое богатство; науки простирают руки к Петру и произносят слова: Мы с крайним тщанием готовы / Подать в российском роде новы / Чистейшего ума плоды. Они заботливо юношей питают, / Отраду старым подают.

В романтических произведениях олицетворение субъективно, это – отражение души героя. В поэме «Мцыри» природа вместе с героем то ликует, то настороженно смотрит миллионом черных глаз, то приходит в отчаяние – мир Божий спал... отчаянья тяжелым сном. Груды темных скал, разделенные потоком, простирают друг к другу каменные объятья и жаждут встречи, как и сам герой, мечтающий найти родную душу.

А Пушкин, рисуя картину природы как живого явления – озими страждут, дубравы спят, их будит лай собак, – открывает в ней вечное творческое начало, которое созвучно душе поэта. Сравнения, метафоры, олицетворения служат изображению картины, которая вместе с тем несет в себе обобщение, глубокий смысл.

Все эти наблюдения необходимы для выработки у учащихся умения замечать во время чтения те художественные средства, без которых невозможно полноценно воспринять смысл произведения. И надо из урока в урок обращать внимание ребят на то, какими языковыми средствами воплощает писатель свои художественные открытия, показывать, что идея произведения открывается нам тогда, когда мы идем к ней от языковой ткани.